БЛАГОДАРЕНИЕ
Будет слов немного и немало,
Только те слова, что на сердце легли.
Школа дорогая, хотим, чтоб услыхала
Ты еще одно признание в любви.
Сегодня, возвращаясь памятью в тот 50-летней давности Чернышевск, воображением своим вновь и вновь воссоздаю образы их – наших замечательных учителей, открывших нам глаза на окружающий мир, давших нам необходимые моральные и нравственные уроки. На протяжении всей самостоятельной жизни мы интуитивно и сознательно пользуемся багажом знаний, который впитывали на каждом уроке, и который помог нам выбрать свой жизненный путь, определить свою судьбу.
В тот далекий 1964-й год мы пришли в школу десятиклассниками. Это был год открытия новой школы в микрорайоне «Забайкалье». А до этого мы после занятий в школе № 63 шли, прихватив рабочую одежду, на помощь строителям. Это был февраль, и в школе было холодно. Убирали строительный мусор, отмывали от цемента окна, лестничные проемы, двери… И никто не жаловался на неизбежную при этом пыль, грязь, покрытые цыпками руки. Наоборот, настроение было возвышенное, ведь мы были движимы чувством значимости своей помощи… Как радостно, окрылено мы шли на открытие школы, ведь мы принимали участие в ее рождении. Чувство ни с чем несравнимое, неизмеримое! Как здорово было ходить по ее коридорам и классам, вдыхая необыкновенный запах, смешанный с краской, только что вымытых полов, свежей извести… Школа нам казалась большой, пронзительно светлой, было много места, где можно было уединиться вдвоем, ведь в 11-ом классе учились в основном девчонки. Не знаю, как себя чувствовали в таком обществе 7 наших одноклассников, но с нашей стороны посягательств на их мужские права не было.
Смею от лица своих одноклассников сказать, что наша 78-я школа с первых дней ее рождения была нестандартная. Такая школа отличается часто не качеством преподавания, а воздухом. Именно в таких школах ощущается дух свободы. Не вседозволенности, а именно свободы. И дух этот рождает удивительное ощущение творчества, даже так: сотворчества, и учебный процесс превращается в удовольствие. Школа становится не местом, где убивают время, а местом, где хорошо. То есть, понятно, случаются всякие накладки, недоразумения, обиды и даже скандалы. Это нормально, это жизнь. Но главное не это, а именно ощущение тепла внутри, желания идти в школу. Моя одноклассница Валя Бехтемирова (сейчас Вологдина, проживает в Хабаровске) призналась на днях в том, что нередко видит один и тот же сон как опаздывает на первый рейс Алеурского автобуса, а потом через весь Чернышевск (мы с ней жили на окраине ул. Партизанской) пешком чуть ли не бегом добирались до школы. Услышав это, я поразилась: такой сон меня донимает до сих пор. Даже в сегодняшней нашей жизни, пусть даже во сне, школа нас не отпускает: так мы боялись пропустить хоть один день занятий.
ЗАЖЖЕННЫЙ ВАМИ НЕ ПОГАСНЕТ СВЕТ
Светлана Павловна Ляшенко
Нестандартными, необыкновенными были и учителя, которые нас не только обучали школьным дисциплинам, но «лепили» из нас личностей, нередко становясь близкими друзьями. Рая Лапшина (Гецевичене, проживает в Новосибирске) очень благодарна Светлане Павловне Лященко, молодой учительнице, приехавшей, в наш поселок, видимо, после пединститута. Она очень любила литературу и русский язык, и всем своим видом, всеми знаниями «влюбляла» нас во все, что связано с этими предметами. Вдохновенная, красивая, современно одетая, она сразу же покорила сердца моих одноклассниц. Носила короткие юбки (конечно, в меру), всегда с прической, ухоженными ногтями… Заходит, бывало в класс зимним утром, и чуть ли не с порога: «Мороз и солнце! День чудесный! Еще ты дремлешь, друг прелестный!... Великолепными коврами , блестя на солнце снег лежит…» И у нас замирало и куда-то улетало сердце: так проникновенно звучали эти всем известные Пушкинские слова. А потом шел рассказ о его творчестве, о трагической судьбе светоча русской литературы. Светлана Павловна уехала из Чернышевска на родину, и со многими учениками еще долго переписывалась. А Рая благодарна ей особо, потому что в ее судьбе она сыграла особую роль. «Всю жизнь благодарна ей за то, что она направила мои мысли туда, куда надо. Она научила меня ценить совсем другие ценности, пересмотреть свои поступки. И делала это она в письмах, когда я еще доучивалась в 11-ом классе. Письма эти хранятся у меня до сих пор»,- пишет Рая.
Анна Тихоновна Викулова
В сегодняшней нашей жизни все четче обозначаются те грани
человечности, профессионализма учителей, которые старались вложить
прочные знания в наши бесшабашные головы, как бывает нередко в молодости. У них была нелегкая задача - сформировать у нас гражданскую позицию к предстоящей многогранной и еще непознанной жизни. Только прекрасным знанием своего предмета, способностью не только видеть и сопоставлять сухие цифры и запоминать формулы, но и умением претворять их в дела, в продукт жизнеобеспечения во благо человека, можно объяснить отношение Анны Тихоновны Викуловой к ученикам. В дальнейшей жизни
многие из нас осознали, что фундамент знаний создавали учителя,
а большую часть заложила Анна Тихоновна. Она своим принципиальным отношением к методике преподавания смогла привить любовь к математике многим своим ученикам. Эта интереснейшая, образованная женщина, добрейший души человек, как бы незаметно влекла нас в пугающий мир формул и уравнений. Меня он пугал постоянно, потому в математике я не преодолела оценочного рубежа выше тройки.
Помнится, меня и мою подружку оставила Анна Тихоновна «на осень». И лето было испорчено. Мы с ней вдвоем пытались понять математику, боялись встречи с Анной Тихоновной по осени. И как же поразились мы этой встрече накануне сентября, когда строгая учительница почти по-матерински, ласковым голосом встретила нас в кабинете. И такое участие, такое понимание проявила к нам, что мы забыли обо всех страхах, и ответили на все вопросы.
Судьба к любимой учительнице не была ласковой. Последние годы она пережила много неприятностей из-за болезни единственного сына. Он совершил поступок, сколыхнувший поселок. И Анна Тихоновна, научившая математике многие поколения чернышевцев, Анна Тихоновна, добрейшей души человек, очень страдала от этого.
Валентина Николаевна Чиркова
О сущности человека, его характере нередко вещи говорят больше, чем поступки. В Валентине Николаевне Чирковой поражало все: скромность, ничего вычурного, а как войдет в класс - в почтении затихают даже отъявленные нарушители порядка. О Валентине Николаевне можно говорить бесконечно долго: она была моей любимой учительницей.
Бесконечно благодарна ей за то, что именно она привила мне любовь к литературе. Благодаря ей и моему отцу я стала журналистом, и профессия эта любимая, благодатная, подарила мне столько радостного в жизни. Она заставляла нас много читать, думать, анализировать... Мы вели тетрадки - кто и что прочел. Потом писали о своем восприятии, о том, что запомнилось. Она всегда в моей тетрадке писала: молодец. Хвалила меня отцу. А он очень уважал Валентину Николаевну и говорил о ней только в возвышенных тонах. Это были учителя, о которых нужно говорить только восторженно. Они думали о нашем ДУХОВНОМ становлении. А оценки были не так уж важны.
Благодаря моей профессии я много повидала, но всякий раз, когда на страничке «Чернышевцы!!!» или на сайте Чернышевского краеведческого музея я вижу снимки или видеоролики с различных празднеств в родном поселке, делаю для себя подлинные открытия. И радуюсь бесконечно тому, как интересна музыкальная и словесная культура нашего народа. Об этом нам постоянно говорила В.Н. Чиркова.
Валентина Николаевна пришла к нам уже в пожилом возрасте. Красивые седые волосы украшали ее, а поджатые губы делали лицо суровым в минуты наибольшего неудовольствия. Она не любила, когда на ее вопрос не было ответа, и всячески поощряла думающих, переживающих, сострадающих. Потому что у самой была такая же душа – распахнутая, вдумчивая, заботливая.
Я радуюсь, хотя и скромным, но не совсем забытым выставкам на праздниках народных ремесел, выставкам самобытных художников, услышав стихи и частушки молодых «доморощенных» поэтов. Это говорит о пробуждении у моих земляков чувств добрых и высоких, что значительно полезнее, нежели удовлетворять свои духовные запросы, желания, трепет другим путем: включил «ящик», хватанул банку пива – и уплыл на телеволнах... Этот способ утоления духовного голода слишком уж удобен и прост. Истинное же духовное насыщение – процесс постепенный напряженный и даже мучительный. Ведь в нем должны участвовать все клеточки мозга. Бездуховность – беда современного периода нашей страны. И я уверена: только то, что далось нелегко, и дорого человеку по-настоящему. Остается только сожалеть, что многие сейчас хотят иметь все¸ сразу и много... Пишу об этом потому, что от такого состояния души нас остерегали наши учителя, вкладывая свою душу, время и здоровье. Валентина Николаевна не случайно заставляла нас читать разнообразную литературу. В книгах спасение от бездуховности и черствости. Многие из нас стали достойными людьми, которыми можно гордиться.
Мария Петровна Епифанцева
Мария Петровна Епифанцева у нас преподавала немецкий язык. И не только у нас: она учила все классы немецкому языку. И что удивительно: немецкий язык мы не любили, а учительницу любили. Как это бывает, понимаешь лишь с годами. А в школьные годы мы нагло пользовались всепрощающим характером учительницы, считали, что иностранный язык нам не пригодится. А пригодился! Еще как пригодился! При поступлении в университет мне пришлось сдавать по нему экзамены. Как я их сдала – сама до сих пор не понимаю. Потом все шесть лет учебы в университете мыкалась. Вот тогда и пришло понимание, что иностранный нужен, что Мария Петровна была права. Надежно спрятав свою гордость, я шла к ней с повинной, а она, ни разу не упрекнув, безотказно, даже с какой-то радостью помогала мне переводить тексты, заданные на семестр. Вот так, с помощью Марии Петровны многие мои друзья закончили высшие учебные заведения.
Какой-то период она была у нас классным руководителем. В походы она с нами не ходила, на экскурсии – тоже, но мы все очень любили ее той детской, неоглядной любовью, которая прощает все. У Марии Петровны был серьезный физический недостаток, но классным руководителем от этого она хуже не стала. Она опекала нас, поддерживала, помогала, защищала, если нужно. Ее физическое состояние, как бы все время вступало в противоречие с душевным настроем. Она любила весь мир, была очень благожелательной, человечной, с веселым характером. Мне очень жаль, что пишу о ней в прошедшем времени.
Она была прекрасным педагогом и психологом!Мы придумывали полезные дела, ставили спектакли, организовывали балы и диспуты. Но это было лишь начало дела. Самым интересным был совместный разбор общей работы и анализ проведенного дела. Этот разбор требует от педагога большого мастерства. Вначале мы рубили с плеча, не умели выносить оценки, не обижая друг друга. Проходили месяцы, и может больше, прежде чем мы научились дружелюбному обсуждению своих товарищей. Поскольку я сама прошла все это, знаю, что хорошо провести анализ тяжелей, чем самый трудный урок или лекцию. Для детей, а особенно для подростков, самоанализ – самая захватывающая, самая интересная часть деятельности. И Мария Петровна умело пользовалась этим методом. Секрет здесь, видимо, в том, что при анализе главная человеческая потребность – самоутверждение – удовлетворяется, и подросток возвышается в своем росте. Это удивительное, ни с чем несравнимое состояние души. В этот момент наступает переворот в понимании возрастных особенностей детей: оказывается, главное для ребят не развлечение, не праздники, не танцы и вечера, не телевизор, а самоанализ и раскованность в творчестве, чтобы самоутвердиться как гражданину. Я это видела, я это знаю. Именно ради этого достижения у своих воспитанников и должен жить УЧИТЕЛЬ.Даже один такой совместно проведенный день сплачивал нас в один коллектив. Школа притягивала нас не тем, что в ней есть спортзал, кружки, дискотека (это тоже важно), а духом, отношениями. Замечательно, когда в кабинете классного руководителя висит фотография вполметра прошлого выпуска, какая-то игрушка – талисман, самовар, сушки. Здесь уютно, тепло, здесь лучше думается, сюда хочется прийти. Этот удивительный арсенал педагогики Марии Петровны Епифанцевой, я думаю, и сегодня бы помог учителям сплотить классы. Только так можно завоевать ребят, увести их с улицы, подвалов, наполнив их жизнь гордой романтикой, творческими делами и человечностью.
Помимо этих учителей в моем сознании до сих пор остались светлые, добрые воспоминания о других наших учителях, оказавших огромное влияние на наше духовное развитие: Галине Андреевне Муратовой, учителе географии,………….
Лидия Константиновна Наделяева
Когда я возвращаюсь к своим школьным годам, предо мной предстает образ замечательного учителя старой закалки, патриота и подвижника, строгого и требовательного, умного и доброго Человека. Лидия Константиновна нам так и запомнилась: в очень скромной, без особых изысков, но в аккуратной одежде, гладко зачесанные волосы собраны в узелок. Казалось, что именно эта гладкая прическа с узелком должны и обязаны подчеркивать ее особенность: обволакивающие добротой глаза, мягкий, особенного тембра голос, задорный вздернутый нос на круглом русском лице.
Преподавала она биологию, нас не учила, потому что в старших классах преподаются другие предметы по естествознанию. Но умолчать о ней - все равно, что умолчать главное, чем богата школа. Она – одна из тех, кто объединял учителей разных взглядов и возраста, создавая среди их сообщества так необходимое чувство единства и взаимопонимания.
Помимо уроков, она днями возилась с учениками в зоологическом кабинете, знакомя с флорой и фауной Чернышевского района, организовывала посадки берез, кустарников по периметру школьного участка, препарировала лягушек, при этом подчеркивая, как тесно все связано в мире природы.
Мы все тянулись к Лидии Константиновне, и хоть ни один из нас не стал учителем- биологом, но ее внимание к ученикам, ее самоотдача в работе, ее глубокие познания и умение увлечь ребят не прошли бесследно. До сих пор в моей памяти остались светлые и самые добрые воспоминания о нашем
пришкольном участке, который был создан старанием Лидии Константиновны. А содержался он энтузиазмом и трудом привлекаемых для работ учеников нашей школы. Это был не просто участок. Это была лаборатория, это был полигон для выращивания и изучения различных, в том числе и экзотических культур.
Нас поражала прямизна дорожек и строгость обозначенных указателями участков и участочков, чистота и многообразие вы-
саженных на них культур, кустарников и деревьев. Здесь были все зерновые, многообразие трав, овощей, ягод…Остается только сожалеть, что с уходом Лидии Константиновны Наделяевой все это великолепие исчезло.
Владимир Александрович Сироткин
У нас было два учителя физкультуры: Юрий Сергеевич Орлов и Владимир Александрович Сироткин. И оба оставили неизгладимый след в нашей памяти. Когда я задумала писать о школе, Галя Кузнецова (Ларченко, проживает в Чернышевске) мне первая сказала: «А ты помнишь, как мы на лыжах ходили, а Владимир Александрович нас учил этому?» Конечно же, помню, тем более, что лентяев Владимир Александрович не любил, и на лыжне мы ходили до черного пота. Излюбленное место занятий на лыжах было поле у реки Куэнги. Владимир Александрович добился своего: вскоре мы все до одного научились ходить на лыжах, и даже участвовали в районных соревнованиях. А он, как мальчишка, радовался нашим успехам. Вообще Владимир Александрович был открытый, искренний человек, был увлечен своим предметом. Сегодня я так понимаю его старания: на уроках он добивался главного – нашей общефизической подготовки. И мы росли здоровыми, крепкими, выносливыми. Помнится, мы самоотверженно прыгали через «коня», снарядов в спортзале было много. И это благодаря заботам учителя физкультуры. Уважать Владимира Александровича у нас, еще "зеленых", был еще один повод: он был участником Великой Отечественной войны. Само слово "фронтовик" действовало на нас безотказно: разве можно было не выполнить его команды на уроках, разве можно было осшаться такого мужественного Человека!
Юрий Сергеевич Орлов
С Юрием Сергеевичем Орловым у меня связан один курьезный случай, который запомнился на всю жизнь. Это случилось на одном из уроков физкультуры в 10-м классе, когда учитель показывал, как правильно метать диск. Почему-то когда я стала метать этот снаряд, он полетел прямо в голову Юрию Сергеевичу. Он упал, все ребята кинулись к нему, а я окаменела. Мелькнула мысль, что я его убила. Но очнувшись, Юрий Сергеевич первым делом позвал меня и сказал успокаивающе: «Видишь, живой? Не переживай, ты не виновата». С моих плеч свалилась гора, а Юрий Сергеевич как ни в чем ни бывало, продолжил урок. Я думаю: что бы могло быть, если бы на его месте оказался другой человек? Мог бы разразиться крупный скандал. Этот случай – свидетельство того, каким великодушным, порядочным человеком был наш преподаватель физкультуры.
Одной из удивительных способностей была его поразительная способность находить каждому из нас, ребятишек 60-х, с разной, порой, сложной судьбой, хотя бы несколько важных слов, которые западали в душу на всю жизнь.
В нем ощущалась какая-то особая сила духа и доброжелательность, располагающая к доверию. По всей видимости, это происходило от того, что он видел в нас не просто отличного ученика или отпетого хулигана, а прежде всего, личность. И все мы это невольно ощущали на себе, а потому всегда тянулись к нему. Доброжелательность и радушие стали самой характерной чертой его характера. Юрий Сергеевич живёт проблемами своих друзей и близких, постоянно отодвигая свои личные вопросы «на потом».
И уж совсем «присохли» к нему ребята, когда Юрий Сергеевич стал каждое лето, набрав бригаду помощников из старшеклассников, уезжать на археологические раскопки. Он, учитель физкультуры, создал краеведческий музей в школе, где представлены отделы по нумезматике, минералогии, краеведению. Только одно то, что музей стал главным делом его жизни, выделяет его как особенного, увлеченного педагога. А музей и дальше продолжает жить, притягивая к себе и школе любознательных, ищущих, увлеченных.
Мой отец - Учитель
Мои родители поженились в военное время. От их необыкновенной любви родились я и мои сёстры и братья. Нас пятеро. Мама, Анна Фёдоровна, от природы была умной и мудрой женщиной. Даже в последние свои годы, когда выхлёстывало у меня через край горе, она находила сердечные слова, писала поддерживающие письма, и такая мудрость исходила от них…Отец, Сергей Никанорович Малярчук, был стержнем нашей многодетной семьи и всей многочисленной родни. Он всегда поддерживал маминых сестёр – моих тёток. Не имея высшего образования, был грамотным, начитанным человеком, всю жизнь отдал школе, был хорошим преподавателем. У меня до сих пор хранится его аттестат об окончании средней школы, где стоят одни пятёрки. Несколько раз отдел образования выдвигал его на получение звания «Заслуженный учитель Российской Федерации», но как дело доходило до графы «образование», ставили крест. Конечно, благодаря отцу, я состоялась как журналист, личность. В моей природе многое взято из его характера. Он был борцом за справедливость, у него было масштабное понимание происходящего. Ещё тогда в 60-е, 70-е, 80-е годы он понимал, что что-то не то происходит в нашем государстве. Высказывался, говорил открыто и потому был гоним.
Семья наша жила небогато, на небольшом полустанке Нанагры Чернышеского района Читинской области, где отец был директором школы. Преподавал физику, математику, историю. Частенько люди шли к отцу за советом, помощью; это отложилось в детской памяти. Шли к нему, как к советской власти, в глазах жителей, он был её олицетворением. У отца было сильно развито логическое мышление. Хорошо играл в шахматы, постоянно был судьёй шахматных соревнований. В Чернышевске шахматисты района до сих пор ежегодно проводят турниры 5 мая – в день рождения отца. Так они увековечили память о своем наставнике. И учителем он был необыкновенным. Не буду сама хвалить, лучше пусть об этом скажут другие. Оксана Корякина (Зарубицкая): «Я знаю, что вашего отца Сергея Никаноровича Малярчука давно нет в живых. Но он жив в наших сердцах, как бы ни банально это ни звучало. Он был очень справедливым, его уроки отличала высокая плотность, на них не было равнодушных лиц. Я сама учитель, и думаю, что многим «премудростям» педагогики я научилась у него. У него не было плохих и хороших учеников, он был одинаково требовательным ко всем». Екатерина Шипицына: «Я родом из Бушулея, несколько лет работала в пионерском лагере «Салют!» и вожатой, и воспитателем под руководством такого замечательного начальника, как Ваш папа. Я его часто вспоминала все эти годы. В настоящее время я живу и работаю в Хакасии, в поселке Черемушки учителем русского языка и литературы». Наталья Епифанцева (Урбанович, проживает в п. Зеленая Роща Курской обл.): « Я помню твоего папу, помню. Помимо своей основной работы в школе, он был бессменным директором пионерского лагеря на летний период в Бушулее. И мы с тобою ездили по субботам в лагерь на тематические вечера... Это было так интересно и романтично! Сергей Никанорович был строгий и очень справедливый. Светлая ему память...» Я же могу добавить, что папу мы видели очень редко. Зарплата у педагогов в те годы была небольшая, и чтобы содержать многодетную семью, ему приходилось брать небывалую нагрузку, более 40 часов. Учителя знают, что это такое. Родители держали корову, и мама ждала каждое воскресенье, чтобы отец помог ей подправить забор, почистить двор, привезти сено… А он каждое воскресенье рвался в шахматный клуб. Тогда мама ставила ультиматум, и тут у нас проявлялись папины друзья: Владимир Кириллович Ваулин, Николай Григорьевич Павлов, Филарет Павлович Донин, Николай Сергеевич Таропыгин, А.И. Корнилов... Они быстро помогали отцу справиться с домашними заботами, и мама разрешала им ехать играть в шахматы. Отработав весь учебный год с такой небывалой нагрузкой, каждое лето он проводил в Бушулейском пионерском лагере. И даже после завершения лагерного сезона папа не отдыхал: писал отчеты в Могочинское отделение железной дороги, заботился о сохранности имущества пионерского лагеря. Как-то раз за такой ударный труд ему выделили бесплатную путевку в круиз по Волге на теплоходе. Путевка была на одного и, конечно же, он не поехал: без мамы не захотел, да и наступал очередной учебный год. Умер он от инфаркта как раз вскоре после 60-летнего юбилея, который так и не довелось отметить.
МОИ ШКОЛЬНЫЕ ДРУЗЬЯ
Все, что связано с нашей юностью и молодостью, бесценно и памятно. Если у тебя друзья из той поры – нет преданнее и надежнее их. Со многими моими одноклассницами мы дружим всю жизнь, с некоторыми нашли друг друга через социальные сети. И хочу сказать: нет ничего радостнее, волнующего, чем получить приглашение в «одноклассниках» на дружбу с подругой юности. Вот недавно пришло такое приглашение на мою страничку от одноклассницы Валентины Волховой (Кучеренко, проживает в Чернышевске). Ведем постоянную переписку, разговариваем по скайпу с Валентиной Вологдиной (Бехтемировой). Крепкая дружба связывает меня с Валентиной Фомичевой (Харчевой, г. Чита). Она закончила Читинский пединститут факультет иностранного языка и всю жизнь преподает студентам английский язык. Годами проверена наша дружба с Любовью Шемелиной (Ивановой), которую, пожалуй, знает весь Чернышевский район. Работая журналистом в районной газете «Наше время», своими публикациями она поддержала, укрепила авторитет сотен наших земляков. Наша дружба перешла на тот уровень, когда уже дети становятся друзьями. Через все годы пронесла память о других своих одноклассниках: Людмиле Байдиной, Любови Булгариной, Людмиле Вологдиной, Валентине Вологдиной, Лидии Догаевой и ее и моей подружке Галине Зубовой (Кондратьевой, Чернышевск). Светлану Карымову недавно вспоминали с Любовью Шемелиной, когда та навестила ее в Хабаровске. С Людмилой Кондратьевой нередко шли пешком через весь поселок после занятий. Галина Кузнецова (Ларченко, Чернышевск) мне здорово помогла в сборе информации для этой публикации, а самое главное – с ее помощью появился список выпускников нашего 11-го класса на страничке « Юбилей 78 школы». Поначалу его не было! А вот фотография выпуска пока не нашлась. Помню ее сестру Нину Кузнецову. С Раисой Лапшиной переписываемся в соцсетях, с Людмилой Носовой дружили, когда я работала в Оловяннинской районной газете, а она там работала воспитателем детского сада. Потом она уехала в Краснокаменск и связь потерялась. Тамара Попова – высокая, стройная с веселым характером умело рассказывала смешные истории, а ее однофамилица Любовь Попова (Береснева, Биробиджан) обладала основательным, искренним характером и…великолепной косой. Впрочем, Любу украшали и зеленые чистые глаза так, что была она у нас настоящей русской красавицей, словно списанной с картины Кустодиевского. Белокурая, очень живая Эльвира Кульгаева (Свинаренко, Чернышевск), как и многие другие мои подруги, всю жизнь отдала воспитанию дошколят. А ведь все мы, обучаясь с 10-11 класс по особой программе, утверждали, что преподаваемые дисциплины производственного обучения нам в жизни не пригодятся. Вместе с аттестатом мы получили удостоверения о присвоении нам квалификации «медсестра-воспитатель детских учреждений», а мальчики – «токарь-слесарь» по выбору. И во взрослой жизни многие мои одноклассницы стали работать по этой профессия. Завучем по производственному обучению был мой отец, и меня терзали муки совести, когда вместе с подругами убегали с этих уроков. Перед ними не хотелось выглядеть «предательницей», а перед отцом – неблагодарной.Мы ходили в походы, изучали природу на уроках естествознания, любили общешкольные праздники и торжественные вечера. По осени организовывали осенние балы. В 11-ом классе я одела только что сшитое мамой ярко-красное ситцевое плате с желтыми листьями, и блистала на этом балу. Эх, молодость, молодость… А на стенах актового зала мы приклеили настоящие разноцветные листья. Директор школы нашего «дипломата», Валентину Бехтемирову, отправленную договариваться об очередном вечере, озадачивал прочитать вначале доклад. И она старалась ради всего класса, готовила доклады и вскоре стала бессменным докладчиком. Ей запомнилось, как мы отмечали встречу весны. Своими руками мы оплели все окна, перила, решетки в актовом зале распустившейся вербой, в углах поставили зеленые березки. Только от этой красоты у всех поднималось настроение.
После десятого класса мы ходили в пятидневный поход на Кислый ключ, вспоминает Валя Бехтемирова. Сначала на поезде доехали до ст. Бушулей, а потом пешком. Во время путешествия мы все подружились, повлюблялись, иначе взглянули друг на друга. На третий день закончились конфеты «подушечки», и, составляя меню, дежурные написали: чай с мешком от конфет… То-то было смеха! С нами выпускались в тот год Александр Касьянов, Вячеслав Андреев, Борис Чернецкий, Анатолий Тябердин, Валерий Смирнов, Борис Николенко и Валерий Судаков. К сожалению, мне неизвестно, как сложилась судьба у нашей «великолепной семерки», но верю: каждый из них стал достойным человеком. Заранее прошу прощения за возможные ошибки, за то, что не назвала многих… Обо всем, что лежит на сердце, можно написать книгу.
Людмила ЗАЙЦЕВА (МАЛЯРЧУК).